В отличие от известной некрасовской Матрены Тимофеевны наша героиня говорит, что не может похвастаться тем, что ей «счастье в девках выпало». Во взрослой жизни Мария Локтева, благодаря своему неустанному труду, обрела широкую известность, о ней звенела в округе громкая слава, но настоящее счастье, по ее словам, в дом так и не заглянуло… 

– Нас в семье было четверо, – вспоминает Мария Михайловна. – Отец не вернулся с финляндской войны… Матери тяжело стало одной растить стольких детей. И я рано начала трудиться. С юных лет нанималась чужих детей нянчить, а вот своих Господь не дал… Так что счастье по моей жизненной реке мимо меня проплыло. Раньше ко мне как к орденоносцу столько журналистов приезжало из разных изданий… А теперь вот на старости лет я одинока и забыта всеми.

– Вы не забыты, – пытаюсь я возразить своей собеседнице, с которой мы встретились в ее уютном ухоженном доме в селе Некрасово. – Мне глава вашего сельсовета Сергей Шульгин о вас столько теплых слов сказал…

– Да, Петрович про меня помнит. А ты, небось, удивилась, что я до сих пор жива?

– Не удивилась – порадовалась!

– Потому что мы с тобой старые знакомые?

– Конечно!

Мы действительно давно знакомы с Марией Михайловной Локтевой. В свое время я писала о ней как о передовой доярке молочно-товарной фермы колхоза «Прогресс». В тех материалах больше места уделялось производственной теме: получить почти 4 тысячи килограммов молока от коровы в год не в каком-то крупнейшем совхозе, а в среднем колхозе в 70-е годы прошлого века действительно означало одержать большую победу.

Имя Марии Локтевой было прославлено далеко за пределами района и даже региона. Ее портрет был занесен на областную Доску почета, Министерством сельского хозяйства ей было присвоено звание мастера животноводства первого класса. А в 1976 году Мария Михайловна была награждена орденом Трудовой Славы III степени. Разумеется, слава не сама проторила к ней дорогу. За всеми ее успехами стоял колоссальный труд. Один только факт: ежедневно доярке приходилось вставать в четыре утра, чтобы успеть на утреннюю дойку, а ложиться ближе к полуночи. И так почти тридцать лет подряд. Причем «машинная дойка» пришла на ферму не сразу, по 1315 коров доили вручную.

– Молока мои буренки давали много, – в голосе Марии Михайловны и сегодня слышится восторг, – что, конечно, радовало. Только вот руки сильно уставали. А я ж была маленькая да хрупкая. Свекор мой до конца своей жизни укорял сына, что женился «на какой-то худющей», а надо было идти в зятья к Дуне – та сама борону таскает.

А кабы этот недовольный знал только, что я замуж совсем не по любви пошла. Жених мой погиб… Мать сказала: «Иди за Александра – он тебя без приданого берет. А что не любишь… Привыкнешь! Я за твоего отца тоже без любви выходила, а вон сколько лет прожили…».

Вместе со свекром в глушковском селе молодые прожили почти пять лет. Сразу невзлюбивший невестку, хозяин дома напомнил сыну, что у него еще есть брат, а «два медведя в одной берлоге ужиться не смогут».

– Вот и выгнали нас, – в глазах Марии Михайловны блеснули слезы. – Куда идти? Родная мать только на одну ночь переночевать пустила.

– Почему?

– Говорит: «Терпи. А то одной дочке не пожилось, а теперь и тебе. Брат из-за вас не женится». На дворе – февраль. Встреченье как раз было – престольный праздник у нас. А мы с котомками уезжали из родного дома…

Так 15 февраля 1965 года Мария с мужем приехали в рыльский колхоз «Прогресс». Здесь жила ее двоюродная тетушка, которая и приютила молодую семью «в своей маленькой хатке». Буквально на следующий день Маруся пошла к бригадиру – «проситься в доярки».

– Он глянул на меня: маленькая – какая, мол, из тебя доярка. А я в ответ: «Возьмите – не подведу. Я уже работала на ферме в своей родной Сухиновке и звеньевой свекловичного звена была».

Словом, уговорила. У мужа ее проблем с работой не было, поскольку он слыл хорошим плотником. Со временем в колхозе не только не пожалели, а, напротив, были довольны, что «не упустили добрую работницу»: благодаря таким дояркам, как Мария, прославилась и Семеновская молочно-товарная ферма.

– Напарницей у меня была Поля Коженова, которая потом стала Героем Социалистического Труда, – вспоминает Мария Михайловна. – Мы с ней вместе на одной группе работали, в которой было 40 коров. Молока получали много. Конечно, старались подкормить своих буренок. Бывало, жома выделят маловато, так я, когда никто не видит, ношу, ношу его в кормушки.

– Никто вас не «разоблачил»?

– Да хоть бы и так! Я ж не домой тащила, а о колхозной славе радела. Председатель наш Петр Александрович Рыженко подхваливал доярок и старался условия хорошие создать и на самой МТФ, и в летнем лагере. Выходные у нас появились, премии мы хорошие получали.

– У вас и заведующая фермой…

– Да, Ирина Давыдовна Рассамакина… Боевая была женщина, порядок держала. Никого уже нет… Поумирали многие мои подруги. Смотрю иной раз фотографии, поплачу в одиночестве. Знаешь, как горько на старости лет одной… А уж как я хотела ребеночка родить… Не довелось. И дом мы с мужем хороший выстроили, да вот только пусто в нем.

Мария Михайловна рассказывает, что пригласила к себе «на жительство» племянника с женой. Молодые немножко пожили и ушли – обустраивают свой дом самостоятельно. Да это, в общем-то, и не удивительно: людям разных поколений трудно уживаться вместе. Но старикам, разумеется, хочется, чтобы рядом кто-то был. Одиночество в таком возрасте – может быть, одна из самых больших проблем.

– У меня ж тут, считай, все благоустроено, – проводит меня по дому хозяйка. – Видишь – ванна, титан электрический. А это машинка стиральная – новомодная, сама все делает.

– Газ проводить будете?

– Нет, но 15 тысяч сдала.

– Почему – нет?

– Да мне уж не к чему. Я дров готовых, рубленых купила. А подключиться к трубе надо, чтоб человек, который, может, потом будет в этом доме жить, не ругал меня, что условия не подготовила.

Мария Михайловна, несмотря на то, что ей уже за восемьдесят, старается бодриться, не хандрить. Хозяйство, теперь хоть и небольшое, все-таки держит – «курочек да Шарика». Огород уже не пятьдесят, а десять соток.

– Сажать и убирать картошку племянницы помогают, а пропалываю все сама, – замечает привыкшая трудиться с детства женщина. – Стараюсь, чтоб было у меня все не хуже, чем у людей. Вот недавно чеснок посадила – до Покрова успела. Чтоб не скучно было, с курами разговариваю, телевизор смотрю. Но важней всего, что люди есть рядом. Пообщаешься – вроде как здоровья добавляется.

Вот так и живет орденоносец, заслуженная колхозница, ударник многих пятилеток Мария Локтева. Нет, о ней, конечно, здесь не забыли, и громкая слава ее не отзвенела: именно по инициативе главы Некрасовского сельсовета Сергея Шульгина появился этот материал. Просто пожилому человеку хочется, чтобы его чаще проведывали или хотя бы звонили. Общение действительно – самая богатая роскошь на земле.

Анна Белунова